Почитаем?

     
Люблю ли я стихи... читать не очень, слушать - больше. 

Обширными и глубокими познаниями я тут не отличаюсь. Так, среднестатистический обыватель. В своих пристрастиях я более чем неоригинальна - Пушкин, по-прежнему, "наше все". Ахматову считаю гением. Высоцкий для меня не бард и не актер, а великий русский поэт. Рождественский - прекрасен. Можно долго так перечислять...

Вообще, стихи - странная штука. Личность автора, его история жизни накладывает некий оттенок на произведение. И влияет на мое восприятие. Как запах духов. Так например, у меня никогда не будет взаимопонимания с Маяковским. И я не люблю Цветаеву. Ограничимся словом "не люблю". Да. 

Еще стихи полностью зависят от чтеца. Бездарность может и Пушкина "убить" повторно. Но в исполнении М. Казакова стихи можно слушать круглосуточно. Так Казаков открыл мне глаза на Бродского. Я не знаток его творчества, но я теперь точно знаю, что он невероятный! А Демидова, Крючкова, Райкин... Но эта традиция, мне кажется, уходит. "Братья Чадовы" на литературных вечерах не выступают. Может оно и к лучшему.

Но есть еще один человек. Точнее, был. Увы. Но то, что осталось после него - прекрасно!!! Бездна таланта, иронии, точности, абсолютный слух и чувство меры!

Я говорю об Александре Иванове. Помните "Вокруг смеха"? 

А теперь начинаем наш небольшой вечер литературных пародий!:)))

"Писание и дыхание"

Не писал стихов
И не пишу, —
Ими я,как воздухом,
Дышу.
Николай Доризо

Не писал стихов
И не пиши!
Лучше погуляй
И подыши.
За перо
          поспешно
Не берись,
От стола
           подальше
Уберись.
Не спеши,
            не торопись,
Уймись,
Чем-нибудь,
             в конце концов,
Займись.
Выброси к чертям
Карандаши.
Полежи,
         в затылке почеши.
Суп свари,
порежь на кухне лук.
Выпей чаю,
             почини утюг.
Новый телевизор
                    разбери —
Посмотри,
            что у него
Внутри.
Плюнь в окно
И в урну попади!
В оперетту вечером
Пойди.
Вымой пол,
Прими холодный душ,
Почитай
          на сон грядущий
Чушь...
Что-нибудь,
              короче,
Соверши!
Не писал стихов
И не пиши!

Продолжение под катом...





"Дерзновенность"

Жизнь коротка. Бессмертье дерзновенно.
Сжигает осень тысячи палитр.
И, раздвигая мир, скала Шопена
Во мне самой торжественно парит.
Екатерина Шевелева

Здоровье ухудшалось постепенно,
Районный врач подозревал гастрит.
Но оказалось, что скала Шопена
Во мне самой торжественно парит.

Ночами я особенно в ударе,
Волшебный звук я издаю во сне;
Но это просто скрипка Страдивари
Сама собой пиликает во мне.

И без того был организм издерган,
В глазах темно и в голове туман...
И вот уже во мне не просто óрган —
Нашли собора Домского оргáн!

Потом нашли палитру Модильяни,
Елисавет Петровны канапе,
Подтяжки Фета, галстук Мастроянни,
Автограф Евтушенко и т.п.

Врачи ломали головы. Однако
Рентгеноснимок тайну выдает:
Представьте, что во мне сидит собака
Качалова! И лапу подает!

Непросто изучить мою натуру,
Зато теперь я обучаю всласть,
Во-первых, как войти в литературу,
И во-вторых, — в историю попасть.


"Заколдованный круг"

Площадь круга... Площадь круга... Два пи эр.
— Где вы служите, подруга?
— В АПН.
Юрий Ряшенцев

Говорит моя подруга, чуть дыша:
— Где учился ты, голуба, в ЦПШ?

Чашу знаний осушил ты не до дна,
Два пи эр — не площадь круга, а длина,
И не круга, а окружности притом;
Учат в классе это, кажется, в шестом.

Ну поэты! Удивительный народ!
И наука их, как видно, не берет.
Их в банальности никак не упрекнешь,
Никаким ключом их тайн не отомкнешь.

Все б резвиться им, голубчикам, дерзать.
Образованность все хочут показать...


"Кому кого"

Не та, что есть, —
Совсем иная
Ты плакала легко во мне.
Себя однажды вспоминая,
Не думай плохо обо мне.
Борис Пуцыло

Не ты во мне,
А ты — иная,
Иная, впрочем, не вполне, —
Себя однажды вспоминая,
Тебе нашла себя во мне.

Не я в тебе,
А ты, родная,
В моей запутанной судьбе,
Меня однажды вспоминая,
Себе нашла меня в тебе.

Ты плакала,
Ты мне внимала,
Моя твоя рвалась к себе.
Твоя моя не понимала,
Того, что я себя в тебе.

Косноязычно и занудно
Тянулись мысли в полусне...
И понял я:
Конечно, трудно
Не думать плохо обо мне.


"Обучение устному"

Шёл вчера я в толпе городской,
Показалось мне, трезвому, грустному:
В разношерстице речи людской
Разучился я русскому устному.
Сергей Макаров 

Сердцем чувствую: что-то не так.
Стало ясно мне, трезвому, грустному:
я по письменной части мастак,
Но слабею по русскому устному.

В кабинетной работе я резв
И заглядывал в энциклопедии,
Но далёк от народа и трезв —
вот причина подобной трагедии.

Нет, такого народ не поймёт,
Не одарит улыбкою тёплою...
И пошёл я однажды в народ
С мелочишкой в кармане и воблою.

Потолкался в толпе у пивной —
так мечта воплотилась заветная.
И, шатаясь, ушёл: Боже мой,
Вот где устная речь многоцветная!

Что ни личность — великий знаток,
И без всякой притом профанации.
Слов немного — ну, может, пяток...
Но какие из них комбинации!

Каждый день я туда зачастил,
Распростясь с настроеньями грустными,
Кабинетную речь упростил
И украсил словами изустными.

У пивной мне отныне почёт,
А какие отныне амбиции!
И поставлен уже на учёт,
На учёт в райотделе милиции.

"Он может, но..."

Нет, жив Дантес. Он жив опасно, 
Жив вплоть до нынешнего дня. 
Ежеминутно, ежечасно 
Он может выстрелить в меня. 
Николай Доризо 

Санкт-Петербург взволнован очень.
Разгул царизма. Мрак и тлен.
Печален, хмур и озабочен
Барон Луи де Геккерен.

Он молвит сыну осторожно:
– Зачем нам Пушкин? Видит бог,
Стреляться с кем угодно можно,
Ты в Доризо стрельни, сынок!

С улыбкой грустной бесконечно
Дантес взирает на него.
– Могу и в Доризо, конечно,
Какая разница, в кого...

Но вдруг лицо его скривилось,
И прошептал он как во сне:
– Но кто тогда, скажи на милость,
Хоть словом вспомнит обо мне?!.



"Наша передача подошла к концу. До новых встреч, уважаемые телезрители!"